-По чужим домам мы не зовем тебя лазить. А тут магазин. Залезем, возьмем поесть и вылезем через хлебное окно. Никто и не догадается.
Доводы их были так убедительны, да и голод сказал свое слово, что я согласился. Я не берусь утверждать, что мы были правы. Но мы были дети, которые боялись идти домой и просто, как и все люди, хотели есть.
Все мы сделали как задумали. Продавец, действительно, не догадался. Нас подвел злополучный китайский фонарик, который мы забыли в магазине. А так как в поселке он был только у меня, да еще и зеленого цвета, то участковому не составило труда узнать, кто залез в магазин. Дня три мы отсиживались на чердаке у теплой трубы, наедаясь до отвала. Вечером старший из нас сказал:
-Пойду на разведку, да и домой загляну узнать, не бьет ли отчим мать, и быстро вернусь. А вы пока никуда не ходите. Пришел он быстро и говорит:
-Тикать нам надо. Уже знают, что мы в магазин залезли, по фонарику.
-У страха глаза велики. Быстро посовещавшись, мы решили сматываться, что и сделали незамедлительно ночью на товарном поезде. Но перед отъездом решили пополнить продовольственный запас. Забрались в поселковую столовую, набрали котлет, хлеба, пирожков, плиток 10 шоколада и папирос «Казбек». Вот с таким запасом мы рванули в сторону севера на первом же товарняке. И только когда колеса стучали над нами свою дорожную музыку, мы расслабились. К нам пришло веселье, что мы уезжаем навсегда, и никто нас уже не поймает. И пусть всегда пребывает наивность! Слава ее в ней самой!
Нас поймали на одной крупной железнодорожной станции, когда мы спали в бытовке железнодорожных рабочих, поделив с ними обед (правда, без спроса). Вошли двое милиционеров и забрали нас в отделение при железнодорожном вокзале. Расспросив нас о месте жительства и поинтересовавшись целью нашего путешествия, отправили нас в КПЗ. Что это такое мы еще не знали, но знакомство с этим заведением у меня продолалось очень долго. Во благо или нет? Это вы узнаете чуть позже.
После трех дней в камере нас забрал участковый нашего поселка. С ним был еще мужчина в штатском. Нас отвезли в район и начали допрашивать о магазине и столовой, но мы упорно молчали, не сознавались. Тогда меня посадили в камеру, где был взрослый человек. Через некоторое время ему пришла передача.
-Угощайся, это мне жена передала. Скоро уйду в лагерь, за сберкассу поймали, собаки. Ну, а ты за что? И я с детской наивностью открыл ему душу, рассказав ему, за что я тут.
-Да ты не бойся, ты - малолетка, тебя не посадят.
Его куда-то увели, я остался один. Где друзья находятся, отпустили их или нет, я не знал. Звякнула щеколда, надзиратель позвал меня на выход.