отпугивает волков и медведей. А мы периодически подбрасывали хворост, благо, его там хватает. Когда все было готово, мы разводили для себя костер в удобном месте: у пня валежине, где кушали и отдыхали. Я развел огонь и начал вынимать из сумки продукты, которые положила нам мать, и дали добрые люди. Там были хлеб, молоко, вареная картошка, два огурца и кусок сала.
В противоположной стороне коровы что-то забеспокоились. Я уже собрался идти посмотреть, как отчим сказал: «Ладно, отдыхай! Ты и так уже намаялся!» Я с благодарностью согласился, ибо мои ноги гудели от беготни, как телеграфные столбы. Прилег на землю, подстелив телогрейку под себя, положил голову на валежину и с удовольствием вытянулся, ни о чем не думая.
Ночь была тиха и безлунна. Вдруг вокруг меня зашелестели листья на деревьях, шум стал усиливаться, а затем резко стих. Я подумал, что начинается ветер, но его приближение всегда слышно издалека. Сначала в той стороне стоит гул, по мере приближения ветра начинает дрожать листва на деревьях, потом легкие и ласковые дуновения проходят волнами в разные стороны, затем налетают первые порывы, раскачивая верхушки, а уж после тебя накрывает и сам гул. Но сейчас было не так. Позади меня захрустел хворост. Я подумал, что пришел отчим, и спросил: «Ну, что там?» Никто не отозвался. Я повернулся и увидел бородатого мужчину с волосами, скатывающимися волнами на плечи, лицо его открытым. Одежда на нем была какого-то непонятного мне покроя, на ногах - сапоги.
- Ну, что, отдыхаешь? - и он назвал мое имя.
Я в первую минуту не удивился. Подумал: «Откуда он знает мое имя?!» Костер кидал блики на его одежду, и я заметил, что она бордового ! цвета. Мне пришла мысль: «Это, возможно, пасечник (благо, их в это время много). Идет домой - вот и знает, как меня зовут».
- Можно присесть? - спросил незнакомец и сел на валежину возле меня. Положил мне руки на плечи и произнес, - Не поделишься хлебом?
Впечатления голодного человека он не производил.
- Если хотите, нате!
- А ты один? - сказал он, взяв кусок хлеба.
- С отчимом, - ответил я.
- Хороший он воин, - и назвал его по имени.
- А откуда ты знаешь, как его зовут?
Незнакомец промолчал. Молча разломил хлеб на три части: одну положил, другую дал мне.
- А молоко-то вкусное дают коровки?
- Да, дяденька. Хотите, попробуйте, - и я подал ему закупоренную газетной пробкой пол-литровую бутылку - дар сердобольной хозяйки.
Он открыл ее молча, сделал глотка три, хмыкнул: «Вкусное! Хорошо,