не было: ни сороки не кричали, да и коровы беспокоились бы, если б кто был. Тебе это все приснилось. Ты спал».
И тут я посмотрел на валежину. На ней поперек лежал коричневый конский волос, толщиной с палец, длиною около метра. «А это что такое?», - отчим поглядел, взял в руки, покрутил его и спросил:
- Так ты сказал, что он назвал меня воином и сказал мое имя?
- Ну, да!
- И больше ничего?
- И больше ничего!
Он положил волос за пазуху и попросил: «Об этом никому не молви, даже матери - засмеют. Я согласился. Мы сели, быстро позавтракали и отправились за коровами, ведь им лучше знать, какая трава вкуснее: скоро уже нужно будет отправляться домой, надо побольше наесться, чтобы принести побольше молока и отдохнуть в жару в прохладном стойле.
Отчим сделал мне бич - длина его была пять метров - и научил меня, как им пользоваться. И я стал по научению пасти коров. И действительно, стал понимать их: чего они хотят, их нрав и поведение. А они меня слушались. И было мне легко их пасти.
Наступила осень. В тех местах она долго себя не заставляет ждать, и нерадивого хозяина застает врасплох. Дети уже пошли в школу. Я боялся: вдруг меня мать тоже отправит в нее.
В начале октября закружились первые снежинки, и я понял, что скоро расстанусь с буренками. Я их знал всех по масти и по кличке, по повадкам - смирных и агрессивных, добрых и злых. Когда нам сказали, что пасем их последний раз, я почувствовал, что во мне за это время что-то изменилось, я стал смотреть на мир по-другому. Когда мы получили полный расчет, мама спросила:
- Что ты хочешь себе купить?
Конечно, хотелось много чего: и мопед, и магнитофон, и брюки клеш заказать в ателье (в магазине можно было из одежды взять только трусы, носки и майку, а в остальное - только пугало огородное наряжать: у одного костюма брюки длинные, а у другого - наоборот. Да и все родители старались взять вещь на вырост). Магнитофон стоил 150 рублей, мопед «Рига» - 190, и я уже мечтал, как буду гонять на нем или слушать магнитофон - ибо это была большая роскошь для пацанов. Но я сказал:
- Давай купим телочку. Она такая хорошая, ласковая, а хозяйка хочет ее извести по ненадобности. А мне ее жалко.
- Да зачем она нам? - ответила мать, - тут и так мороки хватает. Кто за ней будет смотреть? Нет, не нужна она нам. Бери себе мопед и гоняй! Ты же об этом все лето мечтал. А об телочке и думать нечего.
- Разве ты неправду мне говорила, что это - кормилица? - напомнил я ей наш разговор у моей постели.
- Разве мои братишки не пьют молоко и не любят его? (Сам я молоко пил мало). А ну-ка, братик, скажи, нужна